Миннезингеры и мейстерзингеры. - Миннезингеры (Minnesinger, от Minne- любовь) - средневековые немецкие лирики, воспевавшие любовь к дамам.Около середины XII в., когда поэзия из рук бродячих певцов и духовенствапереходит в руки дворянства, постепенно проникающегося рыцарским духом,в Австрии, Баварии и Швабии любовная песня (tiutliet или minneliet)получает большое развитие; она стремится удовлетворить художественноечувство и возбудить в слушателе такое же душевное настроение, в какомнаходился сам поэт; она делается продуктом личного искусства и потомузаписывается. Ранние миннезингеры (первый, имя которого дошло до нас -Кюренберг) еще не знают о любовном "служении" или "служении дамам", таккак еще не выработалось и самое понятие о даме. Плоды их творчества ещевсецело коренятся на народной почве и ближе к нашим так наз. женскимпесням, нежели к остроумным канцонам трубадуров. Чувство здесь неподвергается анализу, а только указывается; женщина является нежной,чувствительной, часто невинно страдающей, верной; любовь ее реальная,здоровая, а не модная, обрядовая; выражению чувства часто предшествуетэпическое введение; состояние человеческой души часто сопоставляется сжизнью природы. метр этих песен большей частью обычный эпический метр с4-мя повышениями; рифма далеко не отличается чистотой и звучностью. Ужеу Дитмара из Эйста, младшего земляка Кюренберга, направление несколькоизменяется: является рефлективное отношение к любви и ее страданиям;метрика становится гораздо разнообразнее. Когда на подмогу этойнациональной рыцарской утонченности пришло влияние моднойпровансальско-французской лирики, характер немецкого миннезангаизменился радикально. Женщина становится госпожой (vrouwe), мужчина - еевассалом, рабом ее капризов; его дело томиться, страдать и желать.Главный предмет поэзии - не столько самое чувство, сколько размышление очувстве. Лживая человеческая страсть превращается в служение дамам,которое подчиняется строжайшему этикету. Рифмы делаются чрезвычайночистыми, отточенными, и поэты щеголяют их богатством; строго наблюдаетсячисло слогов, метры поражают гораздо большим разнообразием, нежели впоэзии трубадуров. Хотя сравнительно редко можно указать у М.непосредственное заимствование от провансальцев или французов, но вобщем их поэзия страдает однообразием, напускной утонченностью,пересаливанием - свойствами поэзии подражательной. У трубадуровпоклонение даме - наиболее частая тема, не исключавшая, впрочем, идругих, самых разнообразных; здесь, за немногими исключениями, онаединственная тема. Если современного читателя поражает скромность (частонапускная) трубадура, который мечтает о поцелуе при публике, как о самойвысшей награде, то еще более поразит его М., который и о поцелуе мечтатьне смеет: ласковый поклон (vriuntlicher gruoz) - вот все, чего ондобивается. Подражательность поэзии М. не исключает многих оригинальныхчерт, свойственных именно немецкому племени: робость в любви,идеальность отношений к женщине обусловливаются и национальнымхарактером, а не одной утрировкой, свойственной подражателям. Затемнемецкая натура сказалась в наклонности к обработке мотивов серьезных идаже печальных; здесь перед нами северный человек, вдумчивый, склонный кисследованию, к уничтожающей всякую полную радость рефлексии, частопессимистически относящийся к земной жизни и охотно думающий о смерти ижизни загробной. С этой вдумчивостью связывается наклонность каллегории: у М. часто фигурируют олицетворения отвлеченных понятий, какмир, счастье и пр. Кратковременность северного лета усиливаетвосприимчивость к красотам природы, некоторые полагают, что на поэзию М.оказали значительное влияние средневековые латинские поэты; нельзяотвергать известной связи между этими двумя течениями лирики, тем более,что в песнях нем. бродячих клериков зачастую встречаются нем. строфы; ноантипатия клериков к рыцарству и грубая чувственность любовных песенуказывают на крайнюю ограниченность этого влияния. Отцом искусственногоминнезанга считается Генрих ф. Фельдеке (VIII, 361). Значительноискусственнее и рефлективнее его Генрих ф. Гаузен (Hausen), погибший вкрестовом походе Фридриха Барбароссы. Из швейцарцев выдается Рудодьф ф.Фенис, который шел едва ли не дальше всех в непосредственном подражаниипровансальцам. Талантливейшим из всех лириков до Вальтера ф. д.Фогельвейде (V, 469) следует признать тюрингского М. Генриха ф. Морунген(VIII, 361), который по оригинальности больше всех других напоминаетВольфрама ф. Эшенбаха (VII, 165), но выгодно отличается от неголегкостью стиля. Из М.уроженцев Верхней Германии самый известный -Рейнмар Старый, живший в конце XII в. при Венском дворе. Все это певцытак наз. высокой любви, т. е. чисто рыцарской, тогда как у Фогельвейдеесть и песни, посвященные любви низшей (nidere miane), более здоровой ичувственной, свободной от этикета; другие идут в этом направлении ещедальше, и самого Фогельвейде заставляют жаловаться на грубость (unfuge),которая готова заполонить придворную лирику. Самым даровитым поэтомэтого деревенско-придворного направления, как его назвал Лахман, былбаварец Нейдгарт ф. Рейенталь, участвовавший с Леопольдом VIIАвстрийским в крестовом походе 1217 - 19 г., а лучшим из позднейшихпредставителей чисто придворной, самой "высокой" любви считаетсяизвестный чудак Ульрих ф. Лихтенштейн, тогда как его современникТаннгейзер часто соединяет крайнюю искусственность формы и стиля среализмом и некоторой тривиальностыо содержания. Чем ближе к концу XIIIстол., тем меньше у М. вкуса и простоты, тем больше вычурности иучености, и тем ближе они подходят к мейстерзингерам (см. ниже). В XIV -XV вв., когда во всех классах нем. народа так сильно развивается вкус кстихотворству и пению, что даже в хроники заносятся указания на болееудачные и популярные песни, традиции ранних М. находят видныхпоследователей среди рыцарства; под влиянием всесословной лирики ихпроизведения сближаются с народной песнью. Последними М. считаются графГуго Монфортский (1357 - 1423) и тиролец Освальд ф. Волькенштейн (1367 -1445). Оба они чувствуют страсть к военным авантюрам, оба в юностиусердно служат дамам и оба потом прославляют в стихах - дело неслыханноеу старых М. - своих собственных супруг. В поэзии обоих много личного иверного действительности, а стиль у обоих до нельзя украшенный, маловяжущийся с реализмом содержания; оба они в то же время и духовныепоэты, и дидактики. А между тем в основе характеров - они людисовершенно разные: Гуго - идеалист, мечтающий о восстановлении древнегорыцарства времен Парсиваля, а Освальд - реалист, не лишенный юмора,иногда несколько сального, натура в высшей степени энергичная идеятельная, опытный путешественник, политический интриган, ведший жизньбурную, исполненную самых разнообразных перипетий. Очевидно, общеепринадлежит не им, а духу времени. М. были забыты до середины прошлогостолетия, когда память о них воскресили Бодмер и Брейтингер (изд. поманесской рукоп. Bodmer, "Minnesinger aus d. Schwabischen Zeilpunkte",Цюрих, 1758 - 59), а знакомство с М. возбудило в нем. обществе интерес кизучению средневековой поэзии вообще. Нем. литература о М. огромна.Тепло и талантливо составлены лекции Уланда о нем. средневековой лирике(5-й т. его "S. Schriften"). Лучшее собрание текстов старейших М. сисследованиями: Lachmann u. Haupt, "Minnesangs Fruhling" (4 изд. Лпц.,1888). См. также Bartsch. "Deulsche Liederdichter des XII - XIV J." (2изд., Штуттгардт, 1879); его же, "Schweizer Minnesinger" (Фрауенф.,1886). Ср. А. Е. Kroeger, "The Minnesinger of Germany" (Нью-Йорк, 1873).Из новейших общих работ см. статью Friedr. Vogt'a, в Herm. Paul,"Grundriss der germ. Philologie" (11, 1, стр. 245 - 418; Страсбург,1893); там же и подробная библиография за 1893 г. По-русски см. Корш иКирпичников, "Всеобщая история литературы" (II, 417 и сл.), и В. Шерер,"История немецкой литературы" (СПб., 1893, 1, 180 и след.). А. Кирпичников.

(нем. Minnesinger, от Minne - любовь и Singer - певец)